wrapper

Новости - слайдер на главной

03-06-15-31В пресс-релизах экспертов и МВФ (от 13 мая с.г.), и Евразийского банка развития (от 28 мая с.г.) указывается на острую необходимость для страны структурных реформ - ввиду крайней неэффективности имеющейся структуры экономики и невозможности на ее базе выйти на траекторию роста. И сразу вспоминаешь, как в 2011-м году наш президент заявлял, что для изменения структуры экономики ему требуется триллион долларов. Кажется, что такое структурные реформы - наша власть даже не подозревает, их варианты властью не рассматривались и не просчитывались.

Дорогая ошибка

А между тем в мире уже накоплен богатый опыт структурных реформ. Как успешных, так и не очень. Впрочем, есть и опыт полностью провальных, особенно в Латинской Америке и на постсоветском пространстве.

Как представляется, сегодня и чисто либеральная модель экономики, как и советская, уже отправлены в архив. Сегодня практически для любой страны не очень сложно просчитать ближайшие последствия воздействия мировой экономики на экономику страны. И нет в мире ни одного правительства, которое готово безропотно смириться с неблагоприятным прогнозом. Вмешиваются в экономику все. Но в разной степени и с разным успехом. Большой мировой опыт провалов таких вмешательств привел только к тому, что вмешиваются, как правило, все осторожнее.

С развитием глобализации экономическая политика любой страны становится очень сложной, последствия ошибок становятся все дороже. Волевые, стратегические в экономике, решения для страны остались разве что в Африке и в Беларуси, для нормальных стран существенные решения готовятся большими группами авторитетных экспертов. Недостаточно своих - приглашают зарубежных: ошибки обходятся дороже.

Для нашей страны, структура экономики которой застряла в советских временах, а внешняя конкуренция добивает наши структурообразующие предприятия, цена ошибок очень велика. Мы больше не можем позволить себе "по наитию", как это было с деревообработкой, инвестировать в создание заведомо неконкурентоспособных предприятий и отраслей. Тем более что перед глазами опыт других стран.

Есть успешный опыт структурных реформ Кореи. Когда экономика страны выстраивалась на базе крупных многопрофильных концернов (т.н. "чеболей"). Преимущественно частных, хотя и с участием государства. Однако невозможно не заметить роль и участие государства в постепенной и планомерной трансформации экономики страны из аграрной в "текстильную", потом – в преимущественном развитии судостроения и производства бытовой электроники, позже – в развитии автомобилестроения и микроэлектроники. Постепенно формируя современную многопрофильную экономику. На всех этапах трансформаций поддержка и направляющая роль государства была очень существенной. Шла закупка технологий, опережающая подготовка кадров. Массы работников перемещались из отрасли в отрасль. Процесс трансформации занял около 20 лет. В таких масштабах без участия государства, наличия страновой стратегии это было невозможно.

Для нас опыт Кореи был актуален на рубеже веков, когда большой ненасыщенный рынок России позволял выстроить более-менее крупные концерны. Этот этап мы проспали.

Есть и другой, актуальный для нашей страны, опыт Китая.

В начале реформ структура экономики Китая была подобна советской: крупные госпредприятия, жесткое планирование. Вход иностранного капитала в прибрежные районы, масса мелкого частного капитала в торговле, легпроме, некоторых других отраслях национальную экономическую безопасность обеспечить заведомо не могли. Что особенно подчеркнул кризис 1998 года, когда экономика страны с трудом выстояла под ударами внешних шоков.

На Западе на рубеже веков промышленную инфраструктуру формировали масса небольших, но высокотехнологичных, оснащенных современными станками с ЧПУ, предприятий. Китай тогда же массой стал скупать б\у 5-6-летние станки. По свидетельству участника процесса, станки выкупали госбанки, передавая их малым частным предприятиям в лизинг. Причем передавали не просто тем, у кого есть деньги: лизинг шел под залог самих станков, требовалось лишь иметь у хозяина опыт работы на таком оборудовании (или среди его персонала иметь таких специалистов). Банки имели четкие рекомендации, сколько и каких марок станков необходимо завезти.

В результате за несколько лет была создана промышленная инфраструктура, и Китай буквально обрушился на рынок промышленной кооперации США и ЕС. Не говоря уже о том, что такие фирмы буквально смели в аутсорсинг заготовительные цеха своих госпредприятий, обеспечив рост производительности труда и качества выпускаемой продукции.

Очевидно, что и здесь имела место локальная структурная реформа, проводимая государством. В Китае общая трансформация страны и состоит из таких локальных реформ, когда – одновременных, когда – последовательных. Но мы, похоже, с аналогом такой реформы уже запоздали: на российском рынке достаточно предложений в этой отрасли. Да и китайцев тут потеснить нереально. А ведь еще 4-5 лет назад шансы у нас были, и неплохие.

Можно было бы привести и примеры локальных структурных реформ на Тайване, во Вьетнаме, в ЕС (станкостроение во Франции в 50-х, ветроэнергетика, проч.) и даже в США (интернет, производство сланцевой нефти и газа, проч.). Ясно, по крайней мере, одно: структурные реформы проводятся государством, в рамках страновой стратегии. Направление выбирается исходя из анализа тенденций на мировых рынках. И это – дело не политиков, а профессионалов, располагающих серьезными базами данных. К тому же структурные реформы – дело не быстрое. И достаточно дорогостоящее.

Однако и избежать их нет возможности. В России это осознали раньше, там говорят, что "если страна не проведет реиндустриализации, она может выпасть из истории". Впрочем, хоть и говорят уже лет восемь, но запустить процесс реиндустриализации до сих пор толком не удается. Несмотря на наличие средств. А для нас отсутствие структурных реформ – прямой путь в Гондурас.

"Социальность" - не оправдание

Это ведь совершенно неважно, есть у страны средства на проведение необходимых реформ, нравятся эти реформы правительству или нет. Мировой рынок, в конце концов, безжалостно выбросит на обочину любую страну, которая не пожелает или не сумеет их провести. Их необходимость определяется объективно, и далеко не всегда внутренними причинами.

Мало того, внутренние причины, в том числе социальные, как показывает опыт Беларуси, не могут иметь приоритета перед структурными реформами. Во-первых, потому, что любая локальная структурная реформа четко привязана по времени: упустишь или растянешь по времени – обстановка на рынках может измениться, и реформа может потерять смысл. И не факт, что обстановка позволит начать ее снова.

Во-вторых, абсолютный приоритет общегосударственных и социальных проблем, как показывает опыт Беларуси, блокирует проведение структурных реформ. В свою очередь, их отсутствие со временем усугубляет социальные и общегосударственные проблемы и даже может сделать их неразрешимыми.

А что касается средств… Тут уж приходится выбирать. Например, в Китае, на старте, когда денег у страны было мало, госчиновники несколько месяцев не получали зарплату, по сути – пожертвовали социальной системой, но финансирование реформ шло непрерывно. На Востоке часто финансируют реформы и за счет снижения потребления населения. Латинская Америка пробовала за счет помощи МВФ и иностранного капитала. Правда, плоховато получилось. Многие, от США и Японии до Латинской Америки, лезли в долги.

И не стоит слишком надеяться на иностранный капитал. Особенно – на крупный. Во-первых, сегодня, в кризис (а кризис еще надолго), он не очень охотно идет в страны со слабой экономикой. Во-вторых, для крупного капитала встраивание наших бывших промышленных гигантов в мировые цепочки добавленной стоимости заведомо бесперспективно: свои мощности недозагружены, и затраты на реинжиниринг наших предприятий непомерно высоки. В-третьих, мировой опыт показывает, что в успешных структурных реформах роль иностранного капитала иногда была существенной, но всегда вспомогательной. В-четвертых, по свидетельству Пола Кругмана, Аргентина-2002, Индонезия-1998, Мексика-1995, Чили-1982 (список можно продолжить) дали тип кризиса, возникающего у экономики, ставшей уязвимой в результате крупномасштабных заимствований из-за рубежа. И где находится тот порог безопасности, до которого заимствования или инвестиции из-за рубежа не представляют опасности для страны – пока толком неизвестно. Например, "повалить" экономику России движением капитала в декабре-январе не удалось, но Кремлю пришлось тяжко. Привлекать, на взаимовыгодной основе, иностранный капитал для решения конкретных локальных задач, безусловно, стоит, но проводить структурные реформы придется самим.

Вопрос в том, придется ли? Для их проведения как минимум необходимо иметь реалистичную, хорошо проработанную экономическую политику и институты (не в плане НИИ, а в плане организаций, законодательной базы, системы отношений), созданные под нее и способные ее реализовать.

Экономической политики у нас нет. Кое-как, из благих пожеланий, слепленные в рамках "белорусской модели" промышленная, аграрная и финансовые политики обанкротились в 2011 году. Замены им нет и даже не прорабатываются. Навязанная кредиторами жесткая кредитно-денежная политика "от Ермаковой" проблемы страны только усугубляет. Другие части экономической политики в сложившихся условиях просто неадекватны.

Сохраненная с советских времен система институтов управления (где просто подменили ЦК КПБ Администрацией президента) реально ничем не управляет. С одной стороны, вертикаль на всех уровнях вмешивается в дела предприятий, не неся при этом никакой ответственности. С другой стороны, реальные деньги и возможность оказать реальную помощь только у вертикали. Отраслевые органы управления ни объективной информацией о положении дел на предприятиях не располагают, ни серьезной помощи оказать не могут. Кроме, конечно, случаев, когда все толпой бросаются "спасать предприятие".

Кроме того, сегодня уже ясно, что в имеющейся номенклатуре экспорта потребности страны в валюте закрыть невозможно: нет таких объемов спроса на рынках. А это означает сокращение производства с увольнениями. Нужно осваивать новую продукцию. Но! Какую? Нет проработок рынков. Как? Некому провести подготовку производства. Своих кадров на предприятиях не осталось, внешнюю помощь получить негде. За какие деньги? Предприятия (уже больше 50%) в убытках, своих денег нет. Принятая под нажимом кредиторов "жесткая" кредитно-денежная политика отрезает для большинства предприятий и возможность использовать кредиты (слишком высоки ставки и в ближайшем будущем существенно не снизятся), и возможность получить госфинансирование (которое существенно сокращено). Реальных возможностей в масштабном освоении новой продукции в рамках существующей системы управления просто нет. Существующие в стране институты ни к проведению структурных реформ, ни к поддержанию уровня жизни населения просто непригодны.

Правда, и правительство, и либералы о структурных реформах говорят. Но понимают их строго как массовую приватизацию. Либералы – исходя из своего "символа веры", чиновники – надеясь процессом попользоваться.

Так про какие структурные реформы нам говорят кредиторы? Кто и как будет их проводить? Разве что марсиан выписать.

Обращаем ваше внимание, что мнение автора может не совпадать с мнением редакции TUT.BY

 

Автор: Александр Обухович

Источник: TUT.BY

Tagged under
  • ,

Leave a comment

Миссия

Продвигать аналитику для информирования и выработки доказательной политики, адвокатировать развитие частного сектора.

Портал ЭКОНОМИКА.BY

О портале

For using special positions

https://ekonomika.by

For customize module in special position

https://ekonomika.by

Template Settings

Color

For each color, the params below will give default values
Blue Green Red Radian
Select menu
Google Font
Body Font-size
Body Font-family